Дорога в ад
В одном PR-агентстве специализировались на роад-шоу и тест-драйвах. И ничего больше делать толком не умели. Зато уж роад-шоу у них получались замечательные. Ну и тест-драйвы по странам и континентам. Потому от клиентов, особенно автомобильных отбоя не было.
Год все было хорошо, два, три. А потом журналисты заелись. Куда ни вези, чем ни корми – пишут, что попало. А то и совсем критику наводят. Поостыли клиенты и к роад шоу – мало, дескать, народу собирается, дожди и отпуска… Стало PR-агентство хиреть.
Как то в день затмения в 13-13 пришел к директору агентства (наемному) Черный человек. И говорит: знаю беду твою, устрою твоим мучителям такой тест-драйв, что все беды снимет. Понял директор, что дело тут нечисто и говорит: а взамен? «А взамен, отвечает Черный человек, — сделаешь так, чтобы Соловьева с телевиденья уволили.» Удивился директор, но согласился.
Пришло время нового тест-драйва. Машины были откровенно дрянные, китайские. На статьи не стоило и рассчитывать. Так, что не думая, директор позвонил Черному человеку по черному телефону. Тот велел собрать всех журналистов в одном месте и погрузил всех в Черный автобус.
Дальше было очень страшно. Автобус с черными занавесками повез журналистов прямо в ад или даже в депрессивный регион Нечерноземья. Что там журналисты увидели, никто не знает. Только вернулись все седые и написали хвалебные статьи. А потом писали хорошо уже и без всяких поездок.
Сдержал Черный человек свое обещание. И директор агентства тоже.
А мораль той сказки простая: постоянно нужно совершенствовать PR-технологии и смотреть на тренды.
Вечный пиарщик
Жил на свете один пиарщик. Талантливый. Во всем видел пиар-повод. Идет, допустим, по улице – уже повод для небольшой заметки. Споткнулся – тема для материла в «Советник». А уж если штанину запачкал – скандал и пресс-конференция непременно!
Один только недостаток был у пиарщика. Ничего-то он в срок не успевал. То на день задержит, то на квартал. А то и вовсе позабудет. А все потому, что одна мысль у него другую все время обгоняла. Это даже в корпоративном буфете замечали – еще очередь в кассу его не подошла, а он уж съел все с подноса и на выход.
Долго ли, коротко ли, пришла старость к пиарщику. Сидит он как-то, строчит что-то как обычно. Вдруг, тук-тук. Пришла к нему Смерть. И ручкой так костлявой зовет его. А пиарщик даже не забоялся. «О, — говорит, — вот это новость! Вот это реально, не из пальца высосано. Это мы, говорит, сейчас распиарим». Короче, минут за десять уболтал Смерть ждать пресс-релиз, пресс-конференцию и пару бесплатных материалов больших в «Ведомости». Так и ждет теперь Смерть, все сроки переносит.
А пиарщик-то что. Он уж и забыл. Иногда только вспомнит, валокардинчику глотнет и пишет опять, пишет.
Про пеар или короче-мороче
Короче-мороче жил один менеджер по персоналу. Короче-мороче перевелся он из Еката в Мск. Типа престиж, карьера и все такое. Сразу в крупный холдинг рекламный. Ну, думает, короче-мороче, щас попрет кадр крутой, заточусь, карьеру сделаю реальну.
Но не то чтобы так сделалось. Скорей наоборот. Короче-мороче поперли к нему на собеседование разные прикольные личности. Один, например до сорока лет с мамой в хрущевке живет, зато москвич. Ничего не умеет, но вроде как шибко грамотный. Другая лимитчица из Костромы, нраглая но бестолковая. Затосковал от таких кадров менеджер через месяц крепко.
Через полгода тоска вроде как сошла, нл появилось какое-то в менеджере зверство. Или вроде того. Короче-мороче назначил он собеседование одному кадру на вечер. Пиарщику вроде. Тот пришел с опозданием на час — типа пробки. Сел нагло, сразу про зарплату и бонусы вопросы пошли.
Менеджер позлился, но вида не подал. А дал анкету. И в этой анкете кандидат и пишет ему: хочу мол «работать менеджером по пеару в молодой крупной перспективной развевающейся фирме». Прочитал менеджер это «про пеар» и «развевающеюся», помрачнел страшно и ухайдакал кандидата факсом. Натурально, короче-мороче. И вроде как ничего ему и не сделалось, даже выговора. Только за факс вычли четыре тыщи.
А мораль той сказки простая – лимиту хоть и ругают, а кроме нее, короче-мороче, работать то и некому.