Трагедия в Кемерово. Ужасная. Внезапная. Опять. Ужасно случившееся всем: и неохотно открывающимся масштабом, и вопиюще несправедливой невинностью жертв, и беспомощностью всех и вся, и лживым молчанием обычно истерящих без повода СМИ. Ужасно произошедшее своей обыденной обреченной повторяемостью. Опять. Каждый шокирующий случай с гибелями десятков, а то и сотен людей на короткий миг высвечивает все уродство и убогость наших социальных и властных конструкций. На секунду только. Но увиденное настолько пугает, что мы резко трусливо закрываем дверь в подвал общественного бессознательного. Уф, как страшно, хорошо, что успели захлопнуть.
Хотя наша проблема как раз в наглухо закрытых дверях. И это не просто запертые, за исключением одной, двери в любое наше учреждение от театра до торгового центра. Хотя эта чистая русская привычка создать «узкое место» — первое, что стоило бы поменять в связи с происходящими и происходящими пожарами. Это ещё и заколоченные двери на выход из 17-го века и вход в век 21-й.
Многие отмечают двойственность течения времени в России. Мы живём чуть-чуть в будущем , где у всех мобильные банки, десяток приложений вызова такси и смартфон у каждого дворника. И одновременно все это цифровое непостижимое великолепие завёрнуто в несколько слоёв толстого лоскутного тлеющего одеяла из взаимного недоверия, бессильной жалобности, чуть что, оборачивающейся неконтролируемой агрессией. Этот феномен появился не вчера. Просто сегодня потенциал между мирами стал не просто неэстетичным и неприятно болезненным, а смертельно искрящим. Попал в поле — убьет на месте. Любого.
Инфраструктура современности (в самом широком смысле этого слова) слишком, чудовищно сложна для управления ей методами позднего средневековья.
И потому слишком опасна. Когда европейское архитекторы продают нам проект очередного торгового центра, они не рассчитывают на то, что строить его будут на советских обломках, что эксплуатанты будут нарушать нормы реальной безопасности ради экономии на издержках и выполнения других многочисленных противоречивых требований чиновников. В бездушных точных их расчётах нет получающих триста евро охранников, покорно отключающих «неудобную» систему безопасности, нет давно иммигрировавших из России владельцев, которые велят запереть от воровства на ключ все лишние проходы и шлагбаумы, нет чиновников, за долю малую, позволяющих заменить марку бетона, подключить брандспойт «в никуда» или сэкономить на пожарной лестнице. До зубовного скрипа правильные и скучные архитекторы нашего будущего почему-то не делают скидку, на то, что в случае возможной проблемы нам потребуется в разы больше разумного времени на поиски готового взять ответственность, на принятие хоть каких-то решений и координацию хоть каких-то движений.
Говорят, кстати, что по нормам антитеррористических инструкций кинотеатры сейчас заставляют блокировать запасные выходы. Наглухо. И государство может сурово наказать владельца зала за не-поворот ключа. И накажет, если в припадке очередной «кампании» заявится и обнаружит, что спасительный пожарный выход открыт. Не потерпит. Припрет к стене любого любителя порассуждать убийственной дилеммой «пожар или терракт?» и оппонент ожидаемо озадачится до полного ступора. Это также как, что выбираете «свободу или безопасность»? Только куда более наглядно. Мясисто. Доходчиво. Хотя если задуматься — есть ли эта самая дилемма, если все устроено намного, намного сложнее?
У каждого общества — свои трагедии. В США гибель граждан происходит, чаще, как следствие избытка свободы, когда у кого-то из ковбоев возникает желание пострелять. А так как ковбоев и автоматического оружия достаточно, то стреляют часто. Примерно также часто избиение невинных случается от излишнего оптимизма по поводу технического прогресса — то чрезмерно ажурный мост не выдержит накала застывших в камне феминистских эмоций, то Убер-Вольво чересчур резво рассечет велосипедиста в ночи в беспилотном режиме.
У передовых азиатов все катастрофы раскручиваются вокруг неудержимого желания обуздать чересчур могущественные силы природы. Какая-нибудь стихийная Годзилла может взять и смыть самонадеянно построенный хоть и с троекратным запасом прочности океанский мост или раскачать АЭС до нейтронной горячки. У осторожных европейцев «пробивает» в последнее время все больше по вине недобросовестных мигрантов, хотя и свой технологичный Grenfell Tower найдется у каждой державы.
Вот только мы не учимся даже на их старых ошибках. Российские трагедии последних лет почти все укладываются в африканский сюжет «слишком сложный аппарат в руках не слишком сложных пользователей». Настолько, что порой власть готова бывает придумать терракт в обоснование случившегося. И это страшно. Берем людей современный объект, повышенной опасности, скажем самолёт (но это может быть и поезд, корабль, скоростной лифт, ночной клуб, аквапарк) и чуть отклоняем штурвал. Так, чтобы автопилот отключился. И все. Механизм катастрофы оказывается запущен. Нештатная ситуация приводит к происшествию, пусть незначительному и далее по экспоненте — к сутолоке, затору, суете, потоку ведущего ко все новым ошибкам вранья и в итоге к хаосу и чудовищным жертвам. Неотвратимо. Скольжение. Штопор. Взрыв. Потому что любой современный механизм не только хитро устроен, он в неумелых руках смертелен.
Показательная отечественная реакция на происходящие трагедии. После того, как волна панических слухов чуть спадет, наступает пора «быстрого суда». Судорожный поиск виноватых и вот уже призывы к очередному закручиванию административных гаек раздаются сразу со всех сторон. СК, прокуратура, ростехнадзор, влиятельные блогеры, телеведущие… Консенсуса нет разве что в списочном составе кандидатов на «посадку». Условные «патриоты» тянут руки к закулисным дельцам, «либералы» рады бы повесить чиновников, начиная с верха вертикали. Хотя пространные заявления власть предержащих той же Кемеровской области, пробуждают хтонический инстинкт крови кажется уже у всех. Наказать. Наказать.
Ах да, есть ещё масса рассуждений «да когда же все это кончится?» Не хочется огорчать и огорчаться, но ответ на этот вопрос доподлинно известен (всем) — не кончится до тех далеких пор, пока общество не начнёт трансформацию в направлении уже наступившего будущего. Пока каждый в этом обществе не обзаведётся самоуважением и потом уже уважением к другим. Пока слепое следование множащимся «бумажным нормам» не сменится личной ответственностью и здравым смыслом на всех уровнях. Пока каждый из нас не поймёт, что мы живём хоть и в очень комфортном мире, но в мире все также полном опасностей. Просто других опасностей. В этом мире, как на скоростной автостраде, оказывается, очень много чего нельзя. Нельзя не смотреть на дорогу и смотреть в телефон, нельзя ехать быстро, нельзя ехать медленно, нельзя остановиться, а остановившись, даже там где все-таки можно, нельзя не выставить предупредительный знак и не надеть жилет. Выжить на шоссе (и в новом мире) можно только отказавшись от губительной простоты, самонадеянности и пофигизма. Нет больше никакого понятного перечня угроз, как нет и конечного реестра виноватых.
Кстати, еще раз о последних. Составление списков «врагов народа», проводимое как властями, так и завсегдатаями соцсетей, очень симптоматично. Но эта реакция (вполне себе ожидаемая), инфантильная и ровно такая же средневековая, как общее состояние умов. Персонализировать — значит обьяснить сложное простым, наказать — значит восстановить такое любимое ощущение порядка. Нет, дорогие мои, не выйдет. Даже если не ограничиваться стрелочниками. Распять несколько тысяч по дороге на Рим — такое работало (говорят) очень давно. Теперь не работает.
Так кто же виноват? А виноваты все мы. Может быть и не каждый, но все вместе точно. И горизонталь, и вертикаль. Виновато государство в виде централизованной бюрократической шаткой пирамиды. Оно слишком глубоко пустило свои метастазы в общественную ткань. Настолько глубоко, что при тотальном гипер-контроле вынужденно слишком часто и слишком много контролировать само себя, а потому никаким реальным контролем уже не занимается. Виноваты составляющие его ослепшиЕ от жадности и опьяневшие от власти повелители судеб, бюджетов и кортежей. А больше другие виноваты мы, когда-то граждане, безответственно отдавшие свои права и свои обязанности средневековому левиафану. Вручившие свои жизни, своё будущее и своё настоящее коллективному не-сознательному. Единственное, что заставляет нас себя ещё немного уважать — тонкая очередь добровольцев, пришедших со всего Кемерова без истомных призывов из телевизора, чтобы отдать свою кровь.
И только дети не виноваты. Они должны были жить.